Посмотрел, наконец, "Остров", и стало мне очень грустно. Что такие фильмы занимают места на светских конкурсах - это естественно. Там оценивают художественные достоинства, они есть. Но что у людей, которые не первый год в церкви и особенно в братстве это вызывает такой восторг, это жаль. Когда глупости преподносятся бездарно и скучно (вроде "Последнего искушения Христа" Скарцезе), этого лучше всего не замечать, но когда профессионально и даже увлекательно преподносится ложь, надо реагировать.
Постараюсь по порядку. Начало - грамотно организованный, хорошо поставленный и даже неплохо сыгранный эпизод (то, что во время войны). Если это завязка - замечательно. Но за завязкой должно следовать развитие сюжета. Вместо этого мы переносимся лет на 30 вперед и встречаем главного героя в совсем другом статусе. Из труса и предателя в старца-чудотворца он превратился мановением волшебной палочки. Жаль, как это происходило - вот, что было бы действительно интересно. Но не будем долго жалеть о том, чего в фильме нет, а посмотрим, что же в нем есть. И тут, к сожалению, приходится столкнуться с тем, за что в приличном обществе бьют канделябрами, т.е. с откровенным шулерством. Зритель ведь не может поймать автора за руку, сказав, что на самом деле все было не так. Тем более нехорошо его обманывать, выдавая лжестарчество за подлинное старчество, шарлатанство за прозорливость, а хамство за юродство.
Приходит к о. Анатолию девчонка. Допустим, по ее состоянию и положению можно было догадаться, что она собралась делать аборт, а раз приехала к старцу, стало быть просить на него благословения. Но зачем же этот мерзавец сказал ей, что она никогда замуж не выйдет? Ведь она будет в это верить. А по вере своей, наверное, действительно не выйдет. А виноват в этом будет этот старый козел!
Приходит женщина, просит помолиться об умершем муже. Откуда он узнал, что этот человек жив? Господь ему что, телеграмму прислал? Или догадался? Но догадка - вещь опасная, в ней никогда нельзя быть уверенным на 100%. А этой женщине он жизнь искалечил! Разыграл комедию (специально, чтоб поверила), сказал, чтоб продала все имущество и ехала неизвестно куда, во Францию, искать человека, который кажется жив. А если нет? А если не удастся его найти? Как будто во Франции своих бомжей мало!
Приводят мальчишку на костылях. Говорят: "ножка гниет". Не знаю, что это значит, возможно, серьезный гнойный процесс. Конечно можно заставить его поверить, что он уже исцелен, и оставив костыли, превозмогая боль (или даже не чувствуя боли), начать ходить. Но ведь если его не лечить, он от этого умереть может и очень скоро! Если такое случится, этот "старец" окажется убийцей!
Теперь по поводу отношений между монахами. У них свои грехи, и не нам их судить. Но зачем же выдавать грех за святость? Вымазать брату сажей ручку двери это что? В России настоящие юродивые спасали города, говоря в лицо царям то, что никому другому с рук бы не сошло. А это просто свинство. А с отцом настоятелем? Человек смирился, как мог - пришел ночевать в кочегарку. Другое дело, пришел в архиерейских сапогах и с пуховой периной. Ясно - человек грешит мшелоимством. Но почему нельзя ему об этом сказать? Зачем бросать сапоги в печку, а перину в море? Это Ивану Грозному нельзя было сказать: "Стой, что ты делаешь?", но можно: "Ты человеческое мясо в пост жрешь?". А это не юродство, а хамство.
Ничего не могу сказать по поводу изгнания беса. Никогда не видел и не хотел бы. Думаю только, что показывать это с экрана нельзя, как нельзя показывать секс, отправление естественных надобностей или, к примеру, полостную операцию.
А вот финал меня порадовал. Человек действительно как мог примирился со всеми. Упокой, Господи. Только, умоляю, не надо делать из него святого.
Постараюсь по порядку. Начало - грамотно организованный, хорошо поставленный и даже неплохо сыгранный эпизод (то, что во время войны). Если это завязка - замечательно. Но за завязкой должно следовать развитие сюжета. Вместо этого мы переносимся лет на 30 вперед и встречаем главного героя в совсем другом статусе. Из труса и предателя в старца-чудотворца он превратился мановением волшебной палочки. Жаль, как это происходило - вот, что было бы действительно интересно. Но не будем долго жалеть о том, чего в фильме нет, а посмотрим, что же в нем есть. И тут, к сожалению, приходится столкнуться с тем, за что в приличном обществе бьют канделябрами, т.е. с откровенным шулерством. Зритель ведь не может поймать автора за руку, сказав, что на самом деле все было не так. Тем более нехорошо его обманывать, выдавая лжестарчество за подлинное старчество, шарлатанство за прозорливость, а хамство за юродство.
Приходит к о. Анатолию девчонка. Допустим, по ее состоянию и положению можно было догадаться, что она собралась делать аборт, а раз приехала к старцу, стало быть просить на него благословения. Но зачем же этот мерзавец сказал ей, что она никогда замуж не выйдет? Ведь она будет в это верить. А по вере своей, наверное, действительно не выйдет. А виноват в этом будет этот старый козел!
Приходит женщина, просит помолиться об умершем муже. Откуда он узнал, что этот человек жив? Господь ему что, телеграмму прислал? Или догадался? Но догадка - вещь опасная, в ней никогда нельзя быть уверенным на 100%. А этой женщине он жизнь искалечил! Разыграл комедию (специально, чтоб поверила), сказал, чтоб продала все имущество и ехала неизвестно куда, во Францию, искать человека, который кажется жив. А если нет? А если не удастся его найти? Как будто во Франции своих бомжей мало!
Приводят мальчишку на костылях. Говорят: "ножка гниет". Не знаю, что это значит, возможно, серьезный гнойный процесс. Конечно можно заставить его поверить, что он уже исцелен, и оставив костыли, превозмогая боль (или даже не чувствуя боли), начать ходить. Но ведь если его не лечить, он от этого умереть может и очень скоро! Если такое случится, этот "старец" окажется убийцей!
Теперь по поводу отношений между монахами. У них свои грехи, и не нам их судить. Но зачем же выдавать грех за святость? Вымазать брату сажей ручку двери это что? В России настоящие юродивые спасали города, говоря в лицо царям то, что никому другому с рук бы не сошло. А это просто свинство. А с отцом настоятелем? Человек смирился, как мог - пришел ночевать в кочегарку. Другое дело, пришел в архиерейских сапогах и с пуховой периной. Ясно - человек грешит мшелоимством. Но почему нельзя ему об этом сказать? Зачем бросать сапоги в печку, а перину в море? Это Ивану Грозному нельзя было сказать: "Стой, что ты делаешь?", но можно: "Ты человеческое мясо в пост жрешь?". А это не юродство, а хамство.
Ничего не могу сказать по поводу изгнания беса. Никогда не видел и не хотел бы. Думаю только, что показывать это с экрана нельзя, как нельзя показывать секс, отправление естественных надобностей или, к примеру, полостную операцию.
А вот финал меня порадовал. Человек действительно как мог примирился со всеми. Упокой, Господи. Только, умоляю, не надо делать из него святого.